Nathaly.ru – Жизнь как чудо

Сны: Весна 2003

10.07.2008 :: Сны

Я была в России. Или в Америке (США). Но вдруг поняла, что дрейфую, как бревно. Это все от взрыва в этой дурацкой войне. Фиг его знает, как это получилось, но США и Ирак оказались двумя странами на одном берегу моря…. Но об этом никто не знал. Я думала, что плыву из Москвы, еле выбравшись из окна затонувшего-таки джипа, как друг смотрю – Буш собственной персоной наяривает, как заправский пловец, а за ним еле поспевает его бодигард.

И вдруг Жора Буш, желая сделать загрёб поглубже, проплывая мимо меня, размахнулся лапой и заехал мне не то по уху, не то в глаз, отчего я вырубилась. Очнулась на берегу, откуда-то сверху наблюдая, как симпатичный спасатель вытащил на берег и кинул там сначала мою товарку из джипа, а потом и меня. На товарке странное плиссированное трикотажное платье красного цвета. На мне – спортивный костюм – стейч – черные велосипедки и футболка. Обувь еще страннее. Мы – на берегу моря в Ираке.

На пляже отдыхающих больше чем в Анапе в августе. Все плавятся. Жарко. Мы подходим к какому-то ларьку и находим за его прилавком русскую девушку. Она регулярно звонит в Москву, я оставляю ей папин номер, чтобы она позвонила ему. У нас нет ни одной идеи, как добраться до дома, так как мы понимаем, что продрейфовали в отрубе через половину земного шара без документов через тонну границ, и теперь нам надо – документы, деньги, одежда.

Мы выходим в город. Приглядываемся за какой-то теткой, у которой хотим стырить одежды. Тетка живет в будке, напоминающей будку туалета – кабинку метр на метр, где можно расположиться только стоя или сидя… Рядом с дверью в дом тетки, конечно, находится дверь в тот самый туалет. У тетки застревает ключ в замке туалета, за который она, как выяснилось, отвечает, она исполинской силой выдирает ключ, чуть не подняв на руки все здание, но мы уже уходим, так как слишком много внимания обращено на нас.

Школа. Все говорят по-английски. Странно в Ираке ни одного араба. Страна скорее напоминает США. Я захожу в класс, один из учеников (янки!) показывает на меня пальцем, я выкручиваю ему руку. Преподаватель возмущен “Что вы делаете!” “Он меня ударил!” – успешно оправдываюсь я, выхожу к доске и заявляю (на английском), что я – русская. “Вы когда-нибудь видели русскую девушку?”

Подруга, оказавшаяся итальянкой, хватает мою сумку и убегает. В сумке бутылка с водой – самое главное в этой жаркой стране. Я – за ней. Так и не получилось дать урок этим маленьким янки (там были только мальчишки. Раздельная школа?) Мы выходим на улицу, я вновь завладеваю своей сумкой. Бутылка пуста. Я подхожу к фонтанчику для питья, которые стоят на улице везде, как в пионерских лагерях. Один фонтанчик во льду, не работает. Другой – тоже во льду. (Откуда тут льду появиться!) Я отцарапываю лед и наполняю бутылку живительной влагой. Мы решаем найти посольство. Итальянка (Аадреа, Франческая, Филиппа – я так и не знаю) говорит, что посольство в Ираке (это вроде как столица того, где мы), а мы не в столице… Хм… Надо как-то добраться до посольства. Решаем идти по пляжу. Оказывается, мы на берегу залива. Выходим к воде. Итальянка превращается в Женьку, с которой мы ездили в Египет.

У воды стрельба. Средневековые или черт их знает какие мужики, может, и из ранних времен, в ярких оранжевых кожах с арбалетами. Мы прячемся от стрел на стульях, которые стоят рядами на пляже. Мы падаем на первый ряд за спины бойцов. Нас заметили. Мы орем, что не при чем. Они прогоняют нас, пообещав “потом” изнасиловать нас. Мы сбегаем, на бегу ловим какого-то приличного вида рыцаря (таких в кино играют красавцы) и спрашиваем по-английски, не говорит ли он по-английски. Он по-английски же отвечает, что не говорит, и мы бежим дальше. На право решили не бежать, потому что показалось, что жизнь там кончается вместе с окончанием залива. Налево домиков кажется больше.

На бегу мы с Женькой смеемся, что зря мы не захватили дома презервативов, а то такие мачо пропадают. “Хоть бы спиральку” – орет Женька и падает на песок, бьется в конвульсивном хохоте. Смеркалось. Впереди – база других вояк, нам надо выяснить, что за домами. Мы пробираемся тихо в подсобное помещение, которое похоже на большую пустую конюшню, где проложены деревянные рельсы. Там я нахожу две пары голубых вьетнамок, которые можно использовать вместо нашей странной обуви. Женька собралась в кусты. Я слышу голос человека в доме. Человек знает, что мы тут. Нас обнаружили. Глупо оправдываться, что мы тут искали посольство. Я зову Женьку. Надо бежать. Мы окружены.

19.04.03

Мы спали. Просто баиньки…. Потом вдруг моя правая кисть легла в его правую ладонь… И во сне они начали беседу… Пальцы скользили друг по другу и переплетались, нагреваясь, разгораясь, этот огонь начал разгораться сильнее, затрагивая оба еще спящих существа, проникая в сонное сознание, нежно, вкрадчиво пробуждая, согревая, возбуждая… Мы проснулись уже безумно возбужденные. Было так эротично, красиво, полно любви. Мы любили друг друга… Так, как со мной этого не случалось никогда…

23.04.03

Мне снился плохо говорящий по-русски иностранец. Мы лежали одетые в постели. а я дрожала, когда он целовал краешек моих губ. Потом пришла девушка восточного типа (наверное, японка), разделась и села на нас обоих верхом. Я стала гладить ее кожу, маленькую грудь. Почему-то на груди и на плече у нее были редкие черные жесткие волоски.

А еще во сне я листала журнал “Космополитен”, который почему-то был альбомного формата. Ужасно мне такой вариант не понравился. Неудобно было листать.

30.04.03

Мне снилась пахучая сирень. Сиреневая сирень. Буйная зелень. И я лазала из квартиры в квартиру через балконы. Мне снилось, что я была Холли Мери Комбс и меня хотели “отдоминировать”, а я страшно возбудилась по этому поводу. Сирень не забыть…

11.05.03

Мне снилось, что я была русалкой. Белые волосы, голубые глаза, испанский темперамент. Мужчины вели себя как психи. Вот удивительно – почувствовать, как относятся к женщине, когда она удивительно красива.
Я искала маму-русалку в пучине вод. А вместо морских берегов попадались какие-то искусственные пляжи с ненастоящим песком и поддельным солнцем.

А потом меня прокляла какая-то колдунья цветов и у меня на левой ноге выросли еще два пальчика, а на правой один, а на руках вместе с пальцами стали расти нарциссы.

21.05.03

Мне снилось, что вместо Питера я зачем-то поехала в Ярославль. Там встретила свою сестру, с которой мы нашли оставленный бабушкой клад – серебряные тарелки, туфли и ложки. Две столовые ложки были склеены мордами друг к другу, в тарелках обнаружился пирог столетней давности – заплесневелый снаружи, но свежий внутри. Это было странно. Видимо, в серебре так долго сохранился… Звонил Вовка, грозно спрашивал “Ну и на каком ты теперь вокзале?” Я стыдливо мялась и отвечала, что в Ярославле, но что первым поездом в Питер и 8-го буду там.

22.05.03

Киану Ривз в Москве.
Интервью, журналисты, съемки для новостей. А он хочет быть со мной.
В моей комнате мы полулежим в полумраке в полупоцелуе.
Он держит мою руку в своей. Момент совершенен.
Он должен возвращаться в Америку.
Я провожаю его.
Он останавливается и записывает какие-то телефоны шариковой ручкой на моей левой кисти. Я едва целую его в правую бровь.
И вдруг он говорит “А поехали со мной, малыш!”
Я смущаюсь: “У меня нет визы”
“Виза у тебя сейчас будет. Ты готова все бросить и поехать со мной?!”
“Поехали!” “Прямо сейчас!” “ДА!” Проснулась…

29.05.03

Мы с мамой вошли в подъезд. Совсем не нашего дома. Вдруг за нами в подъезд вбежал маленький коник. Не жеребенок, а именно коник. Так было во сне. Он был как среднего роста собака, тощий, словно только что родился. Коник бросился ко мне и стал ласкаться, а потом заплакал. «Мама, он хочет молока, он совсем маленький», – крикнула я, – «Давай отведем его домой и напоим молоком!» Мама не возражала, но коник вдруг стал выделывать какие-то неприличные па в мою сторону. Мне бы насторожиться, но и в голове не укладывалось ничего дурного.

Когда мы вошли в лифт, случилось чудо. Коник превратился в молодого человека в странном темном одеянии, который достал орудие продолжения рода и быстро осуществил свой коварный план. Я почувствовала на губах вкус спермы и мочи, лифт внезапно стал таким узким, что деваться из него было некуда. Я кричала и брыкалась, плакала, но глаза и рот залепила вязкая жидкость так, что даже кричать толком я не могла. Когда лифт остановился и мы вышли, я набросилась на урода и, оттеснив его к балкону, с силой толкнула. Я не знаю, что с ним случилось, но я надеялась, что он упал за борт.

На следующий день, когда я шла к подъезду, я вдруг заметила его. ОН стоял напротив входа, держа в руках огромный букет красивых цветов. Цветы были светло-оранжевые, бледно-желтые, белые и светло-розовые, какая-то помесь герберов и пионов. Букет был в самом деле огромный, и я сразу поняла, что он предназначался мне. Когда я подошла к дверям, он приблизился ко мне, протягивая букет и улыбаясь. Я схватила букет и дала им ему по морде, а потом бросила на асфальт и вошла в подъезд. Он остался у дверей, улыбаться, как будто предполагал, что я поступлю именно так и мое поведение его ничуть не удивило. Как будто ему даже нравилось это.

Я в комнате, с девчонками, как будто в летнем лагере, мы взрослые, за окном волшебное лето, я читаю. Вдруг в комнату снова зашел он. Я углубилась в книжку, чтобы сделать вид, что не замечаю его. Впрочем, книжка была и в самом деле интересная. Я с увлечением читала, а он стоял около окна. Кажется, я даже забыла, что он в комнате и громко сказала «Боже, какой кайф! Кто это так пишет!»

Кто-то из девчонок сказал, указывая на сексуального преследователя, стоявшего у окна «Это Тобаш написал». Я закрыла книгу, чтобы увидеть ее обложку. На обложке крупными буквами было написано имя автора – Тобаш Е. (фамилия, к сожалению, была утеряна в процессе просыпания, как я не старалась сохранить ее в памяти). Мгновенно предвзятость взяла надо мной верх и стоящий у окна человек перестал казаться мне психом-маньяком, прикидывающимся коником, а потом набрасывающимся в лифтах на девушек. Теперь это был талантливейший писатель и поэт, который подарил мне букет цветов и удивительную книгу которого я держала в руках.

Я присела на корточки около стены, бережно держа книгу. Аккуратно, словно это была старинная реликвия, я стала перелистывать страницы, бережно переворачивая листки. Он все еще стоял у окна и улыбался.

Опубликовать в Facebook

Наверх